Словесность и история. № 4. 2021
Slovesnost’ i Istoriia № 4. 2021
DOI 10.31860/2712-7591-2021-4-133-144
Хондзинский Павел Владимирович
протоиерей, д-р богословия, канд. теологии, декан богословского факультета Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета (Москва)
paulum@mail.ru
Резюме
В научной литературе уже указывалось на сходство между некоторыми идеями блаженного Августина и К. Н. Леонтьева. В частности, отмечалось, что Леонтьев, вслед за Августином, исходит из понимания гармонии как единства противоположностей и таким образом оправдывает в том числе существование зла. Однако, сформулированное в общем виде, это сходство не было проанализировано более подробно и глубоко, тем более на фоне общего интереса к наследию Августина в леонтьев-скую эпоху. Восполнить указанный недостаток ставит своей целью предлагаемая статья. Проведенный в ней анализ позволяет прийти к следующим выводам. И для блаженного Августина, и для Леонтьева действительно принципиальную роль играет представление о гармонии как сочетании противоположных по смыслу элементов, созидающих полноту того или иного явления жизни. И блаженный Августин, и Леонтьев распространяют «закон гармонии» как на явления исторического, так и на явления нравственного и эстетического порядка. Однако при этом Августин исходит из представления об абсолютной простоте Бога и вытекающей отсюда тождественности Истины, Блага и Красоты, чье обнаружение в несовершенном тварном мире определяется принципом гармонии. Для Леонтьева абсолютен скорее сам принцип гармонии, по причастию к которому истина, собственно, и становится истиной, благо — благом, красота — красотой. В то же время при всей оригинальности леонтьевского подхода можно считать, что он находится в русле общих тенденций эпохи, разными путями стремящейся к одной цели: найти оправдание самодостаточности земного града, уйдя от представлений о его вторичности по отношению к Граду Небесному.
Ключевые слова: блаженный Августин, К. Н. Леонтьев, эстетизм, гармония, два града
Fr. Pavel Khondzinskii
TWO TYPES OF AESTHETICISM: ST. AUGUSTINE AND KONSTANTIN LEONTIEV
Abstract
It has already been noted in the academic literature that some of Konstantin Leontiev’s ideas are similar to those of St. Augustine. In particular, it was pointed out that following St. Augustine, Leontiev understood harmony as the unity of opposites and thus justified, among other things, the existence of evil. However, this similarity is formulated only in general terms and requires a more thorough and in-depth analysis, especially in the context of the great interest in the legacy of St. Augustine in Leontiev’s time. This article aims to fill the gap and suggests the following conclusions. The idea of harmony as a set of opposing elements that ensure the completeness of this or that phenomenon of life really plays a fundamental role both in the teachings of St. Augustine and in the teachings of Leontiev. Both of them extrapolate the “law of harmony” to historical, moral, and aesthetic phenomena. However, St. Augustine proceeds from the concept of the absolute simplicity of God and the consequent identity of the Truth, the Goodness, and the Beauty, the discovery of which in the created imperfect world is determined by the rule of harmony. For Leontiev, the rule of harmony itself is absolute. It is by this rule that truth becomes the truth, goodness becomes the goodness, and beauty becomes the beauty. At the same time, for all its originality, Leontiev’s approach can be considered as being in the context of the general tendencies of that era, which in various ways aimed at one goal: to find an argument in favor of the self-sufficiency of the Earthly City and abandon the idea that it is secondary to the Heavenly City.
Keywords: St. Augustine, Konstantin Leontiev, aestheticism, harmony, Earthly City, Heavenly City