Словесность и история. № 2. 2021
Slovesnost’ i Istoriia № 2. 2021
DOI 10.31860/2712-7591-2021-2-60-74
Мазалова Наталия Евгеньевна
д-р ист. наук, старший научный сотрудник отдела этнографии восточных славян и народов Европейской России Музея антропологии и этнографии имени Петра Великого (Кунсткамера) РАН
mazalova.nataliya@mail.ru
Резюме
В статье рассматриваются архаические представления, связанные с русскими ритуальными специалистами Карелии. Автор выделяет следующие признаки типов «знающих»: силу, знание, способность входить в измененные состояния сознания, а также нахождение источника силы. Рассматриваются представления о колдунах, их посвящениях, источниках сакрального знания и силы. Особое внимание уделяется специфическим чертам получения сакрального знания неофитами — через слюну и мочу учителя. Анализируются особенности повседневной жизни русских ритуальных специалистов Карелии. Основная функция колдунов — наведение порчи. Порча выражалась в том, что вселившийся в жертву помощник «крал» ее жизненные силы, после чего жертва слабела и умирала. В русской традиции Карелии на протяжении всего ХХ в. сохранялись представления о свадебной порче. Исследование колдовской свадебной порчи показало, что многие ее элементы восходят к архаическим, переосмысленным в XIX–XX вв. представлениям, переходным обрядам. На свадьбе осуществляется символическая «временная смерть» человека в одном статусе — неженатого парня или незамужней девушки — и рождение человека в другом статусе — женатого мужчины и замужней женщины. Действия колдуна на свадьбе, воспринимаемые как порча молодых, направлены на «введение» жениха и невесты в состояние «временной смерти». «Тайное» знание знахаря, прежде всего, основано на знании слов — так во многих локальных традициях называются заговоры. Проанализированы особенности передачи и бытования заговоров в Карелии. Автор делает вывод о том, что русский колдун Карелии — сложный образ. С одной стороны, в нем сохранились архаические черты демиурга, который во время свадебного обряда создает новых членов социума — молодых, способных к продолжению рода, он также осуществляет контроль над поведением членов социума. С другой стороны, в нем наличествуют черты трикстера, «опрокидывающего» устои мира, что приводит к обновлению мира. Функционирование «тайного» знания знахаря направлено на восстановление порядка из хаоса, восстановление целостности организма, которую нарушил колдун, наслав болезнь на человека. Мифологические черты образа знахаря, который лечит ценою собственного здоровья, зачастую заимствуя болезнь у больного, можно сравнить с чертами героев-демиургов, которые приносят себя в жертву.
Ключевые слова: русские Карелии, колдуны, знахари, ритуалы, заговоры
Natalia E. Mazalova
RUSSIAN RITUAL SPECIALISTS IN KARELIA
Abstract
This study deals with archaic ideas associated with Russian ritual specialists (sorcerers) in Karelia, their initiation, and the sources of their sacred knowledge and power. The author identifies the following signs of different types of “the knowledgeable”: strength, knowledge, the ability to enter altered states of consciousness, as well as to find a source of strength. Particular attention is paid to the specific means that neophytes employed to obtain sacred knowledge — through the teacher’s saliva and urine. Features of the everyday life of Russian ritual specialists in Karelia are also analyzed. It is believed that the main function of sorcerers is to perform maleficium (porcha). The sorcerer causes harm through a mediator who takes possession of a victim and “steals” her vital force, after which the victim becomes weak and dies. In the Russian tradition in Karelia, notions about wedding maleficium persisted throughout the twentieth century, and the study shows that many of its elements go back to archaic rites of passage that were rethought in the 19th and 20th centuries. The wedding is perceived as the symbolic “temporary death” of a person in one status — as an unmarried young fellow or an unmarried girl — and the “birth” of a person in a different status — as a married man or a married woman. The author argues that actions performed by a sorcerer at a wedding, while perceived as harmful to the young couple, are aimed at “introducing” the bride and groom into the state of “temporary death”. Since the “secret knowledge” of the healer is primarily based on the knowledge of incantations (zagovor), the article analyzes the process of passage and circulation of magical incantations in Karelia. The author concludes that the Russian sorcerer of Karelia is a complex figure. On the one hand, the image of the sorcerer retains the archaic features of the demiurge, who, during the wedding ceremony, creates new members of society — a young couple, capable of procreation. The sorcerer also controls the behavior of members of society. On the other hand, his image contains the features of a trickster, who “overturns” the foundations of the world, thus ushering its renewal. The functioning of the “secret knowledge” of the healer is aimed at restoring order out of chaos, restoring the integrity of the body, which the sorcerer has violated by “sending” sickness to a person. The mythological features of the image of the healer who heals at the cost of his own health, often through adoption of sickness from the patient, can be compared with the features of heroes-demiurges who sacrifice themselves.
Keywords: Russian Karelians, sorcerers, healers, rituals, maleficium, magical incantation