Словесность и история. № 1. 2020
Slovesnost’ i Istoriia № 1. 2020
DOI 10.31860/2712-7591-2020-1-11-36
Семячко Светлана Алексеевна
д-р филол. наук, зав. Отделом древнерусской литературы ИРЛИ (Пушкинский Дом) РАН, профессор кафедры истории западноевропейской и русской культуры Института истории СПбГУ.
svetlanasm08@mail.ru
Резюме
Фраза, вынесенная в заглавие статьи, — один из распространенных топосов древнерусских житий. Статья посвящена его истории в средневековой русской литературной традиции. Появившись впервые в сочинениях Пахомия Логофета (Похвальном слове Варлааму Хутынскому и Житии Сергия Радонежского), он прошел через ряд агиографических памятников, перемещаясь из произведения в произведение исключительно путем заимствования из письменного текста. В данном случае не может идти речи ни о его воспроизведении по памяти, ни о его устной передаче, поскольку заимствование топоса всегда производилось в рамках большого фрагмента текста. Вне зависимости от объема заимствования топос не «пропадал» в заимствованном тексте, не воспроизводился механически; как правило, книжники обращали на него особое внимание, подвергая его редактированию, а в ряде случаев выбирая из двух его вариантов, имея перед собой два источника. В большинстве случаев использование рассматриваемого топоса стало своеобразным способом самоидентификации. Святой выступал как представитель той земли, которая была «своей» не только для него самого, но и для автора (или редактора) жития. Эта «своя» земля оказывалась сопоставленной с важнейшими христианскими духовными центрами. С одной стороны, Русская земля унаследовала от этих центров веру, давшую ей свет; с другой же, рождая своих святых, «новых светильников», она смогла «прѣвзыти иже от испръва просвѣщение приемших». Так топос, построенный на отталкивании (не от Иерусалима, не от Синая и не от Афона), дал возможность сформулировать идею преемственности: Русская земля или отдельные ее части оказывались восприемниками и продолжателями духовных традиций и Иерусалима, и Синая, и Афона.
Ключевые слова: топос, жития святых, Сергий Радонежский, Димитрий Прилуцкий, Дионисий Глушицкий, Александр Куштский, Евфросин Псковский, Иоасаф Каменский, Александр Ошевенский, Симон Воломский, Арсений Коневский, Козьма Яхренский, Кассиан Угличский, похвальное слово, Варлаам Хутынский, митрополит Петр, Савватий Соловецкий, Сказание об обретении мощей князя Андрея Смоленского
Svetlana A. Semiachko
«FROM WHERE HAS SUCH A GREAT LAMP SHINED IN THESE LATTER DAYS?»
Abstract
The phrase that headlines this article is one of the widespread topoi in Old-Russian hagiography. This article investigates its history in medieval Russian literary tradition. It first appeared in Pakhomy Logofet’s writings and went through a series of hagiographic texts. It moved from one work to another only by means of borrowing from a written text. It was not reproduced from memory, nor transmitted orally, since the phrase appears within a large fragment of borrowed text. At the same time, the topos did not “vanish” in the borrowed text, and it was not reproduced mechanically; as a rule, scribes paid special attention to it. They edited the phrase and, in some cases, when they had two different sources, they chose one of its two variants. In most cases, the use of the topos in question became a kind of self-identification method. The saint acted as a representative of the land which was “own” not only for him but also for the author (or the editor) of the life. This “own” land was compared with the most important Christian spiritual centers (Jerusalem, Sinai, Athos). On the one hand, the Russian land inherited from these centers the faith that gave it light; on the other hand, giving birth to its saints, “new lamps”, it managed to carry on the tradition and surpass Jerusalem, Sinai and Athos.
Keywords: topos, lives of saints, Sergy Radonezhsky, Dimitry Prilutsky, Dionisy Glushitsky, Alexander Kushtsky, Euphrosin Pskovsky, Ioasaph Kamensky, Alexander Oshevensky, Simon Volomsky, Arseny Konevsky, Kozma Yakhrensky, Kassian Uglichsky, panegyric, Varlaam Khutynsky, Metropolitan Peter, Savvaty Solovetsky, Tale of the discovery of Prince Andrey Smolensky’s relics