Азбука
букварное
I
Память детская ‒ память неизгладимая. И из всех начал начало ученья ‒ на всю жизнь. Первые слезы ‒ беспамятное принуждение. Памятное принуждение ‒ азбука.
Показывают подвижную букву и говорять:
‒ Это Азъ.
‒ Азъ.
И этот Азъ меняет тебе лицо ‒ глаза ‒ взгляд.
«Засадили, дружка, за книжку, вот оно что!»
До Аза и после Аза ‒ две разных карточки.
То была игра ‒ принуждение добровольное, а потому и нечувствительное, тут ученье ‒ принуждение постороннее, а потому и чувствительное. Набегается ‒ устанет, это одно, а посидит за книжкой ‒ устанет, это другое.
146
‒ Это Азъ.
‒ Азъ.
Для тех, кто войдя в мир, идет по проторенным путям, грамота легка ‒ ведь, воспоминания живучи и не требуют усилий, так, чуть затронут, один намек, и готово. Но тем, кто вступая в жизнь, только начинает путь, грамота ‒ тяжесть неимоверная.
Само собой, немало тут и от искусства наставника: можно это Азъ так показать или так произнести, что явись во-вторые Кирилл и Мефодий, и самим первоучителям не легко бы далась собственная их же грамота.
‒ Это Азъ.
‒ Азъ.
Сколько слез, не тех безпамятных, когда стукнулся ‒ отделился от вещи другой, нет, памятных слез ‒ изволь сложить из воздуха новую вещь.
Без принуждения никак не обойтись.
Мне приходит на память картинка из Букваря Поликарпова: принуждение на картинке наглядно выражается лозою ‒ «въ наученіе».
И сколько должен ты был претерпеть от этой спасительной лозы, дабы вкусить потом с сединой в бороде сладкого плода научения ‒ читать премудрости еллинскія и римскія и поученія святыхъ отецъ.
II
Был я как-то летом в Москве ‒ всякий год на старые родные могилы путь-дорога мне, не минуешь. Зашел на старое пепелище, взял книг узелок. А тут как стал разбирать, все-то знакомые, первые: по одним моя мать училась, по другим мне довелось. И все я вспомнил, тряхнул стариной.
Вот Букварь конца XVIII века ‒ узенькая продолговатая тетрадь. От детства помню ее, только тогда она потолще была. Четыре в ней азбуки: русские буквы, латинские, греческие, немецкие, а посередке картинка. Под азами подпись:
Господи благослови
После письменных букв десять заповедей. А первыми примерами для чтения ‒ Отче: по-гречески, по-латыни, по-французски и по-немецки.
147
Воть и другой Букварь с картинками ‒ книга объемистая. Ее помню очень хорошо, когда еще и читать не умел, и особенно первую картинку на первом листе:
Азъ есмь свѣтъ міру
*
Много букв в Букваре: крупные красные, за ними поменьше с картинками и ни на что не похожими подписями:
нарисован с луком китаец, ‒ подпись: Іоркскій житель.
под буквою Ю ‒ Юлія,
а под Ѳ-ою ‒ Ѳедя.
Почему Іоркскій житель? почему Юлія? почему Ѳедя? ‒ ни я, ни Василий Васильевич Розанов, которому как-то попался на глаза этот Букварь мой, как ни ломали голову, а разгадать не могли. Да так и оставили ‒ есть что-то в несообразности завлекательное и, пожалуй, самое изумительное в том, что называется «ни к чему!» ‒ пускай же себе красуется и Іоркскій житель и Ѳедя с Юліей.
За картинными буквами буквы белые, за белыми обыкновенные поменьше и совсем маленькие. И все в Букваре, чего хочешь: буквы, склады, слова, нравоучения, молитвы, псалом, заповеди, краткое христианское учение, правила благонравия, священная история, грамматика, арифметика, басни, повести, анекдоты и в заключении диалог.
Буквы в Елке без картинок, а так картинок много. И некоторые до того памятны:
китаецъ несетъ ящикъ чаю, ‒ маленькая.
рыбакъ, что у тебя въ кадкѣ? ‒ большая.
Я смотрел на эти картинки, как из другого мира, и мне чего-то всегда становилось грустно.
Последняя картинка: елка. А елки у нас в доме никогда не бывало, я ее только и знал, что по этой картинке.
А вот два Букваря немецких. Оба Das Illustrirte Goldne Kinderbuch.
148
*
1- ый ‒ Die Kinderstube I. Unterweisungen einer Mutter durch Wort und Bild für brave Kinder, welche lesen lernen wollen. Herausgegeben von Lehrer Louis Thomas. Mit 200 Abbildungen. Leipzig. Verlag von Otto Spamer, 1852. 80 S.
2- ой ‒ Die Kinderstube III. Erstes A-B-C, Lere-und Denkbuch für brave Kinder, die leicht lesen lernen wollen. Ein Führer für Mütter und Erzieher beim ersten Unterricht. Von Ernst Lausch, Lehrer an der ersten Biirgerschule zu Wittenberg. Zweite verbesserte Auflage. Mit über 300 Text-Abbildungen und zwei Buntbildern. Leipzig. Verlag von Otto Spamer. 1852. 100 S.
Я их тоже хорошо помню. По ним училась моя мать. И в них, как в русских Букварях всякая буква с картинкой.
Вот какие картинки в четырех букварях по старшинству:
Ангелъ Ангелъ Auge Affe
Бабочка Бабочка Brunnen Brunnen
‒ ‒ Cigarren Citronen
Ваза Вѣнокъ Wiege Wiege
Глобусъ Глобусъ Giesskanne Giesskanne
Деревня Дерево Dampfwagen Dampfwagen
Евангеліе Егерскія Eier Ente
Снаряды
‒ Жертвенникъ ‒ ‒
Звѣзда Змѣя ‒ ‒
Исторія Инструменты ‒ ‒
Іисуса Христа Іоркскій Jagdhorn Jagdhorn
моленіе о Чашѣ житель
Корзина Козелъ Kirche Kirche
Левъ Лира Löffel Lampe
Меркурій Медвѣдь Mühle Mühle
Нептунъ Ноты Nagel Nagel
Оратай Озеро Ohr Ohr
Пѣтухъ Птица Puppe Puppe
‒ ‒ Quelle Quelle
149
Ракъ Рогъ изобилія Reiterstiefel Rosę
Стрѣлецъ Соколъ Steckenpferd Steckenpferd
Треугольникъ Трубачъ Trommel Trommel
Урна Урна Uhr Uhr
Фортуна Филинъ Vogelbauer Vogelbauer
Хозяинъ Художество Helm Helm
Церковь Цвѣты Zuckerhut Zucker
Чаша Чалма ‒ ‒
Шлемъ Шишакъ ‒ ‒
Щитъ Щитъ ‒ ‒
‒ Ъзда ‒ ‒
Эхо Эмблема ‒ ‒
‒ Юлія ‒ ‒
Якорь Якорь ‒ ‒
‒ Ѳедя ‒ ‒
III
Букварь с картинными буквами ‒ первая грамота, а учили еще и по карточной подвижной азбуке с картинками. Разные были картинки. На Литейном в витринах раз увидел я старую географическую азбуку, а у меня осталось от книжной казны московской старая азбука зоологическая.
В первый год войны приехал на побывку кавалер обезьяньяго знака Е. В. Аничков. Я его очень ждал, хотелось все разузнать по правде, как на войне. Зашел он к нам под вечер, присел к столу. Сразу-то не знаю, чего и спросить, да и ему не знай, с чего начинать, ‒ так оба и сидим. А на столе у меня эти самые картинки лежали зоологические. Взял он одну посмотреть, вижу, и другую берет. И стали мы вместе картинки смотреть да подписи читать, про войну и забыли.
Живописные картинки, а подписей таких не сочинишь.
***
Альбатросъ
Водная птица величиною болѣе лебедя, цвѣта темно-сѣраго, питается морскими животными, особливо рыбою; водится на водахъ южныхъ морей.
150
Бакланъ
Водится во всѣхъ климатахъ по берегамъ морей; величиною съ гуся и питается рыбою.
Гигкунъ или Гага
Живетъ на берегахъ ледовитаго моря; питается рыбою и раковинами; пухъ ея почитается лучшій.
Дикобразъ
Водится вездѣ, питается зеленью и плодами, покрытъ иглами; шерсть мягкая.
Енкуберъ или тату
О шести полосахъ; питается плодами и птицами, имѣетъ двѣ брони; рыло похоже на свиное.
Жербуазъ
Переднія лапы похожи на руки; питается травою; живетъ въ норахъ, какъ кроликъ.
Золотой фазанъ
Извѣстенъ красивыми разноцвѣтными перьями; водится въ Китаѣ.
Игла-рыба
Обѣ челюсти ея похожи на иглу, а потому весьма опасна для прочихъ рыбъ.
Іокко
Обезьяна ручная и весьма переимчивая.
Кошка тибетская
Водится въ восточной Индіи и Тибетѣ, живетъ всегда на вершинѣ деревъ, и весьма дика.
Леопардъ
Цвѣта темно-желтоватаго съ черными пятнами, лютъ, кровожаденъ; водится въ Африкѣ.
Монгусъ
Величиною съ кошку, спина цвѣта бураго, а брюхо бѣловатое.
Нилъ-готъ
Водится въ Азіи и Африкѣ; питается травою, и мясо его вкусно.
151
Оргали
Походить на овцу, но вмѣсто шерсти имѣетъ щетину.
Поломодея рогатая
Водится въ Америкѣ; на головѣ имѣетъ рогъ и два поменьше на крыльяхъ.
Рудомедъ или Вампиръ
Водится въ Африкѣ и Азіи; изъ числа летучихъ мышей; питается сокомъ деревъ и кровью животныхъ.
Соколъ
Живетъ въ Сѣверныхъ странахъ и извѣстенъ ловлею птицъ и малыхъ животныхъ.
Тапиръ
Водится въ Америкѣ; величиною съ теленка, имѣеть хоботъ, питается кореньямй.
Ударяющій Угорь
Имѣеть цвѣтъ изъ-красно-черный, и производитъ электрическій ударъ.
Хамелеонъ
Извѣстенъ мгновенно перемѣняющимся своимъ цвѣтомъ; питается мухами.
Цыбетъ
Питается животными и кореньями; даеть извѣстное въ аптекахъ вещество цыбетъ.
Черной вари
Водится въ Восточной Индіи и крикъ его подобенъ реву львиному.
Штокфишъ
Рыба похожая на треску, и употребляется въ пищу вяленая.
Щуръ
Величиною съ дрозда; носъ имѣеть твердой, и толстой, гнезды вьетъ на вершинахъ деревъ.
152
Эдинъ
Маленькая обезьяна весьма проворная и забавная, крикъ ея иногда пріятенъ.
Ягуаръ
Лютъ, какъ тигръ, и имѣетъ темнобурую шерсть; водится въ Новомъ Свѣтѣ.
Юмаръ
Частію похожъ на коровъ, частію на лошадь.
Ѳассанъ
Похожъ на янота и питается большею частію зеленью и плодами.
IV
Старые мои Буквари, старые азбучные картинки, только чудом сохранившиеся ‒ ничего ведь так не пропадает и при том без всякого следа, как первые учебники! ‒ очень меня обрадовали, но и на грустные размышления навели меня о бедности нашей азбуковной.
Вот Хрестоматия, по которой я учился сначала у нашего приходского дьякона Василия Егоровича Кудрявцева, а потом в гимназии. Хрестоматия составлена моим учителем Иваном Ивановичем Виноградовым и А. Андреевым для приготовительного класса средних учебных заведений.
Надпись рукою моей матери: «Алексѣя Ремизова 18 Окт. 1883». И хоть бы одна картинка! И недаром, должно быть, на внутреннем листе переплета я переводил цветные картинки, расчеркивался под учителя чистописания А. Р. Артемьева, а в конце нарисовал псозверя: морда песья, и передние лапы песьи, а все остальное, как у рыбы.
По скучным книгам учили нас, позавидуешь старине и богатой, и ясной.
Вот новая Азбука, но на старом пути, напечатанная в Московской Старообрядческой Книгопечатне, в Москве в лето 7421 (1913):
«Начальное ученіе человѣкомъ хотящимъ учитися книгъ Божественнаго писанія».
Посмотришь на чистые новые листы, и сердце дрогнет от умиления.
153
Начинается азбука «Во имя Отца и Сына и святаго Духа», «Божіе в помощь мою воньми, и вразуми мя во ученіе сіе» и обращение къ Козме и Дамиану «Святіи чудотворцы и безсребренницы Козмо и Даміане, молите Бога ей о мнѣ грѣшнемъ», а ужъ затем идут буквы заглавныя, буквы строчныя, слози двоеписменніи, слози троеписменніи, число церковно и имена просодіямъ (слогоударение): оксія, исо, варія, камора, краткая, звательцо, титла, слово титла, апострофъ, кавыка, ерокъ, запятая, двоеточіе, точка, вопросительная, удивительная, вмѣстительная. А заканчивается Азбука задостойником: «О тебѣ радуется обрадованная всякая тварь».
Еще скажу о старой грамоте, которую в узелке вывез я из Москвы с пепелища. Прописи, по которым я учился писать, пропали, но буквы и до сих пор вижу с усиками, с виноградами. Нет прописей моих, сохранились одни карточки с раскрашенными картинками из священной истории. Любил я смотреть на эти картинки: тут и зеленое Грехопадение прародителей и золотая Царица Савская и крылатая Лестница Иакова и красная Тайная вечеря. Никогда не читал я подписей, только смотрел и на всю жизнь запомнил.
А недавно пришел ко мне князь обезьяний И. А. Рязановский, а я старину мою московскую и старую, и нестарую разложил на столе, вспомянуть захотелось. Среди книг лежали детские Гриммовы сказки в русском переводе, напечатанные в Лейпциге, с ярко-раскрашенными картинками.
Посмотрел князь обезьяний на книгу и прослезился.
‒ Господи, ‒ говоритъ, ‒ да я по этим сказкам учился. Они мне прямо вот как родные. И Золушка с лестницы сбегает, красавица ненаглядная, и Белоснежка перед егерем плачет, просит не убивать ‒ как я жалел ее! А вот она у карликов спит ‒ измучилась. Вот добрые и злые феи над колыбелью, Красная шапочка с серым волком разговаривает, Кот в сапогах ‒ помню вас, помню!
Смотрели мы Гриммовы сказки, любимые картинки.
И я все вспомнил ‒ по ёжику в синих штанишках ожила память. Сказок я никогда не читал, только смотрел на картинки и на всю жизнь запомнил.
154