ГЛУ́МЫ

Жадень-пальцы

Были три сына. Жили они с матерью со старухой. Жили они хорошо, и добра у них было много. Старуха-мать души не чаяла в детях. Только и думы у старой, что о детях, чтобы было им жить поспокойнее, побогаче, повеселее. И задумала старуха, – помирать ведь скоро! – захотелось матери еще при жизни благословить добром сыновей, добро разделить – каждому дать его часть.

И разделила мать добро свое поровну всем, все сыновьям отдала, а себе ничего не оставила. Что ей добро, богатство, зачем оно ей на старости лет, – помирать ведь скоро! – как-нибудь век доживет, не оставят, небось, любимые детки, дадут ей угол дожить свой век.

Сыновья получили добро, не разошлись, все вместе дружно остались жить, как наперед вместе жили. Только матери-старухи уж никому теперь не надо. Гнать ее не гонят, да лучше бы выгнали: трудно, когда ты не нужен!

Сели сыновья обедать, а никто за стол не посадит матери.

Лежит мать на печке голодная.

– Господи, хоть бы Ты мне смерть послал!

А проходил о ту пору по селу старичок-странник, зашел старичок в избу к братьям хлебушка попросить.

– Господи, хоть бы Ты мне смерть послал! – молится мать.

325


Старичок и спрашивает:

– Что же это так, сами кушаете, а матери не даете?

– А нам ее никому не надо! – отвечают сыновья, знай себе ложкой постукивают.

– А продайте, – говорит старичок, – коли не надобна.

Сыновья к страннику, живо все из-за стола выскочили.

– Купи ее, дедушка, купи, сделай милость! Лишняя она, обуза нам с ней.

– Господи, хоть бы Ты мне смерть послал! – молится мать.

– А выведите ее, ребятки, за забор, там и денежки получите! – сказал странник, пошел из избы, вон из избы пошел.

Дети к матери, стащили старуху с печки, поволокли: двое под руки, третий сзади. Вывели из избы старуху да к забору и уж там, за забором, хотели они от нее отступиться, а рук и не могут отдернуть...

Старуха приросла к ним.

А с тех пор и живут так, не могут освободиться: сами едят и мать кормят.

1912 г.

326


 
Главная Содержание Примечания Далее