МЕРЛОГ

СОННИК

«Сонник» с картинками; картинки –  иллюстрации наиболее ярких снов – в мозаичной рамке: по золоту красное, голубое, черное – крапинками, клеточками и сетка. Глаз на Восток – там родина снов и сонников (снотолкований). Самый равнодушный читатель, раз заглянув в книгу, никогда от нее не отделается: всякое утро, вспоминая сон, хватится, чтобы узнать – «что сей сон значит?» И самое несуразное толкование не отпугнет: ведь когда-нибудь непременно же случится – «исполнение сна». Любопытство человека к своему будущему обеспечивает

241


успех книги. В России не было кухарки, которая не имела бы «Сонника», да и во Франции «Сонник» – «живая» книга. И никто так картинно не сумеет рассказать сна, как простой человек, насобачившийся на «Соннике». «Сонник» побуждает вспоминать сны.

Воспоминание снов увеличивает чувство жизни. Через сон человек проникает на «тот» свет; это единственная дверка. Сны бывают ясные, яркие и смутные.

«Реальная» жизнь ограничена и стеснена трехмерностью; принуждение проникает все часы бодрствования, во сне же, когда человек освобождается прежде всего из-под власти трехмерного пространства, впервые появляется чувство «свободы» и сейчас же обнаруживаются чудеса «совместности» и «одновременности» действия, немыслимые в дневном состоянии. Принуждение остается и во сне, но оно совсем другое, и, пожалуй, тягостнее нашего дневного и, главным образом, по неожиданности и внезапности. («Вдруг» и «сразу» – характерные признаки сонного явления).

Сон, и если даже он вспоминается, ослабленный дневным «причинным» сознанием, все-таки обогащает жизнь: события сна всегда ярче и резче, а чувства глубже. Надо научиться вспоминать сны: всякое утро тотчас после пробуждения следует рассказывать себе сон, молча, и стараясь не двигаться. (Во время сна человек делает определенное количество движений, связанных со сновидением, и всякое движение вслед за пробуждением сдвигает и путает сонную сетку).

Сны сами-по-себе увлекательны, как всякое приключение; а «приключения» – душа живой жизни: из приключений составляется биография человека и история вообще. Сны как бы прерываются бодрствованием, а на самом деле, проникая бодрствование, непрерывны – нигде не начинаются и не имеют конца или: уходят в глубь веков к первородному, к самой пуповине бытия – так по Эвклидовой мерке, и в безвременье – по счету сонной многомерности. Наблюдение над снами имеет практическое применение: сны по своей непрерывности и связанности с бодрствованием «предсказывают» и «открывают» будущее.

«Сонники» появились не для забавы и развлечения: в прошлом это «руководящая» книга – по ней можно знать, что тебя

242


ждет, а, стало быть, и как поступать надо – чего остерегаться и, наоборот, к чему стремиться. Но и как забава и развлечение «Сонники» могут, и совсем незаметно, служить педагогическим целям: «Сонники» приучают запоминать сны; а запомнившиеся сны – матерьял для «психоанализа»: по снам можно разгадать прошлое. В древности было устремление на будущее – «сон предсказывал!» Теперь же на прошедшее – «сон выбалтывает всю подноготную!»

         С открытием Фрейда «сон» занял свое место, как факт человеческой жизни. В искусстве явления сна всегда были значительнейшими фактами: Э. Т. А. Гофман, Гауф, Гоголь, Достоевский, Лев Толстой.

         Обзавестись «Восточным сонником» дело и приятное и полезное. Если ночью снилось – припомнишь сон, чтобы по «Соннику» узнать его значение; а когда «дрых без просыпу» и ничего тебе не снилось, ну, так перелистать книгу, посмотришь картинки – особенно хороша одна: изображен фокусник в белых перчатках с отрезанной головой, он же и отрезанную свою голову держит, как мешок с картошкой, и хоть бы что, ну, как бесчувственный, и рука не вздрогнет, а означает такой безголовый сон – «славу и богатство»!

243


    Главная Содержание Комментарии Далее