ТАК СКАЗАТЬ
В. Леснов (псевдоним).
Из недавнего прошлого, пьеса в 4-х действиях
из времен Керенского
Константин Иванович Нашатырев чиновник-большевик – прекрасный благородный человек.
И Иосиф Антонович Самов, шкипер дальнего плавания, тоже прекрасный благородный человек – днем, разоружая рабочих, арестовал он матроса, а вечером, защищая Нашатырева, застреленный, умирает.
Но и Гади Ахметович Холилов, офицер дикой дивизии, тоже прекрасный благородный человек – он однажды стрелял в Нашатырева, а когда матросы, приняв Нашатырева за шпиона, приговорили его к расстрелу, освобождает его.
И это очень хорошо – в этом большая правда: и большевик, и шкипер, и дикая дивизия – все страждут и всем один отпуск. По-другому представить дикую дивизию, скажем, благород-
639
нейшей, а большевика извергом, значит, обездушить и обезножить действующих лиц.
Для публициста или агитатора все дозволено: он волен очернить что угодно, втоптать в грязь кого угодно: для художника же есть цепи, и эти цепи тянутся оттуда – как Лествица Иоакова, и все что есть, от звезды до тифозной бациллы осенено «да будет» и равно близкий пучинный дух и воздушный демон, чистейший подснежник и Ванька Каин.
Автор это чует и в этом правда его пьесы.
Пьеса современная – из времен Керенского.
Современность влечет как запретное, или как то, чего нет, как для пьющего вино, для курильщика папироса, для аскета женщина, для воина дом, для грешницы непорочность.
Современность остра и горяча, как печка, когда она готова, чтобы печь хлебы.
Изобразить современность – или надо исступление растерзанного сердца или осенение – небесный дар Богоявления, Духов день.
Есть и третье – рисунок с натуры из виденного и испытанного – беллетристический документ для будущего историка.
К этому третьему принадлежит пьеса – разговоры нам на помнят газету, слухи, пересуды.
Автор понятлив и приметлив.
Последнее действие в Смольном. Все действие в речи Константина Ивановича. Речь подлинная с обязательным «так сказать».
«Так сказать» агитаторское закреплено, а того кита, как «смогу» – самого характерного для времени Керенского («могу» – это мощь, сила, а «смогу» – бессилие) не замечено.
Построена пьеса внешне: есть убийство, есть окопы, матросы, Смольный, но такой драматизм только кулисный.
Только там, где чуется рок, только там не видишь ни кулис, ни напряженного актера, а только душу, которая страждет.
Пьесу следует сохранить, как беллетристический документ развязки великой мировой войны 1914–1918 г.
<1919 г.>
640