Холод точит наши кости,
Голод нас, как червь, грызет,
Пол-России на погосте,
А другая чуть живет.
А вокруг нас все, как было:
Те ж дремучие леса,
Та же солнечная сила
Полнит светом небеса;
И земля покорна плугу,
И животный кроткий род
Человеку, словно другу,
Жизнь и труд свой отдаeт.
В чем же дело, что же с нами?
Где причина нищеты,
Отчего растут рядами
Над могилами кресты?
Отчего? Сказать не просто,
Коль свободы слова нет,
А у каждого прохвоста
И мандат, и пистолет.
Чем об этих страшных штуках
Рассуждать и толковать,
Лучше вам в ритмичных звуках
О верблюде рассказать:
Раз я утренней порою
За осьмушкой хлеба шел,
Славословя всей душою
Милой власти произвол.
В небе стаи острогрудых,
Снегоносных туч ползли,
Мне навстречу на верблюдах
Люди в гору кладь везли, ‒
|
Ноги вязли в грязной жиже,
Бич взвивался и хлестал,
И один верблюд ‒ поди же! ‒
Головой мотнул и стал.
С резким свистом палки били
По облезлому горбу,
И рабы жестоко мстили
Непокорному рабу.
И пронзительно, и жалко
Зверь замученный ревел,
Но была бессильна палка,
Понапрасну бич свистел.
В ту же гору без печали
Шли солдаты босиком
И при этом прославляли
Бодрой песней Совнарком.
И понятно стало разом,
Отчего детишки мрут,
Ведь людей оставил разум,
Коли там они поют,
Где бунтуется верблюд.
***
Не кадит заводский дым,
Кроет пыль машины,
Вкусно карточки едим,
Как кусок свинины;
Еле тащится трамвай,
Мрут в приютах дети, ‒
Вот он, наш советский рай
На словах, в газете! |