П. Ш.
<П.О. Шутяков>

Алексей Ремизов. Россия в письменах. Том I.
Из-во «Геликон», Берлин, 1922

Источник: Руль. 1922. 4 июня (22 мая). № 470. С. 7

А. Ремизов ‒ страстный любитель русской старины. Он благоговейно собирает ее остатки, пристально и любовно изучает их и разыскивает по ним заглохшие тропинки к давно миновавшим временам. В течение многих лет он неустанно подбирал всякие памятники прошлого, старые книги, грамоты, записки, крестики, ковши, печати, все, в чем так или иначе запечатлелись черты когда-то живших людей и их времен. «Россия в письменах» представляет собою плод этой многолетней работы. В ней Ремизов раскрывает перед читателем свою связь с прошлым, которое продолжает жить для него какой-то странной потусторонней жизнью. Каждая грамотка, каждый крестик, каждая книжка превращаются у Ремизова в поэтический образ.

Иногда собранные им памятники старины говорят сами за себя. Но это бывает редко. Чаще случается, что заставляет говорить их Ремизов, оплетая их причудливым художественным узором. А то бывает и так, что Ремизов берет какую-нибудь маленькую, маленькую памятку, ну, скажем, печатку, ‒ и ухватившись за нее, набрасывает пером подлинного художника картину жизни целого поколения.

Он берет попавшие к нему в руки памятники старины так, как они есть, бережно отмечая все его самые мелкие особенности. Каждому он посвящает особый очерк, дополняя безжизненный остов воображением художника. Каждый живет своей особой жизнью.

К некоторым памятникам старины Ремизов чувствует особую близость. Так бывает в тех случаях, когда памятник старины связан с судьбой людей, близких автору или созвучно настроенных с ним. С любовью он вспоминает и о предках этих людей. И как всегда у Ремизова, он умеет мастерски, иногда в двух, трех словах, выразить свое настроение и перенести читателя в тот мир, куда только он один знает путь.

То, что дает Ремизов в своей книге, не история и не археология. Он вычитывает и раскрывает в памятниках старины то сокровенное, что доступно только художнику. Поэтому всюду чувствуется его своеобразная индивидуальность, и памятник как-то сливается с настроениями и мыслями Ремизова в единое целое.

Содержание памятников старины, подобранных в книге Ремизова, пестро, как пестра человеческая жизнь, как пестра Россия. Много трогательного, много смешного и еще больше грустного.

*

«Откуда и как пошло мое пристрастие к старой бумаге и буквам, непонятным для нынешнего взгляда».

«А все дело в Москве, должно быть: родился я в Москве, в замоскворецких Толмачах, а из Толмачей ‒ как шагни и весь Кремль, как на блюдечке. И вот первое, что услышало мое ухо, был старинный кремлевский красный звон, большой реут-колокол, и первое, что увидели мои глаза, были древние кремлевские башни с Иваном Великим».

Так объясняет сам А. Ремизов происхождение своей книги. Однако в ней не одна московская старина. Много памятников петербургских, есть даже украинская старина. И в том числе прелюбопытнейший человеческий документ, которому А. Ремизов дал чрезвычайно выразительное название «Бахусова пещера, измученного от трактирных и биллиардных трудов и подвигов печерного инока Епифания на позор и ангелом, и человеком трагедия».

*

Собранные А. Ремизовым в I части его труда памятники охватывают три столетия. Старейшие из них к XVII веку, но всего богаче представлены века XVIII и начало XIX.

Есть в книге и вещи, попавшие в нее очевидно совершенно случайно и не имеющие к ее содержанию никакого отношения, кроме того, что они запечатлелись в памяти А. Ремизова. Такими случайными вкраплинами представляются описания двух немецких азбук лейпцигского издания, по которым училась мать Ремизова. Их-то уж ни в каком случае нельзя подвести под тему: «Россия в письменах».

Остается добавить, что книга издана очень изящно с большим художественным вкусом.

Назад Рецепция современников На главную