КОММЕНТАРИИ

ПРИЛОЖЕНИЯ

«ВОНЮЧАЯ ТОРЖЕСТВУЮЩАЯ ОБЕЗЬЯНА...»

Впервые опубликовано: Новое литературное обозрение. 1995. № 11. С. 143 – 145 (Публикация Е. Обатниной).

Рукописные источники: 1) Беловой автограф – ИРЛИ. Ф. 256. Oп. 1. № 40. Л. 1 – 2; 2) беловой автограф – Собр. Резниковых.

Дата: <1918>.

При жизни писателя текст остался неопубликованным за исключением небольшого фрагмента, первоначально вошедшего в рассказ «Голодная песня» (1918) книги «Шумы города» (Ревель: Библиофил, 1921), а затем под таким же названием – в книгу «Взвихренная Русь». Кроме нескольких несущественных разночтений с рукописью, автором была внесена одна принципиальная корректива: образ обезьяны заменен на «самодовольную и торжествующею» «свиную толпу с пятаками». Использование образа свиньи представляется закономерным продолжением литературной сатирической традиции. Ближайшим литературным предтечей «Вонючей торжествующей обезьяны...» можно назвать «сон» M. Е. Салтыкова-Щедрина «Торжествующая свинья, или Разговор свиньи с правдой» из цикла «За рубежом». «Вонючая торжествующая обезьяна...» в своем обличительном звучании приближена к «Слову о погибели Русской Земли» и в силу этой аналогии может быть истолкована как панорамное изображение большевистского террора. Публицистика революционной эпохи позволяет убедиться в том, что почти каждая строка «Вонючей торжествующей обезьяны...» конкретизируется действительными событиями, относящимися к концу 1917 года, когда большевики последовательно захватывали все рычаги государственной власти. Структура памфлета напоминает сужающиеся концентрические круги: от фактов, отражающих историческую катастрофу, – к беде личного порядка. По сути дела, перед нами обвинительная речь, описывающая состав преступления и страшные симптомы времени. Поэтому текст можно разделить на «общие места» революционного лихолетья, образующие фон эпохи, и перечисление отдельных фактов, за которыми стоят конкретные политические сюжеты. Атрибутировать рукопись позволяет фрагмент, где происходит своеобразный сдвиг от политического памфлета к лирическому повествованию. Именно эта часть текста несет в себе заряд особой, личной актуальности и напрямую связана с конкретными событиями своего времени. В последние дни декабря 1917 года в прессе

652

появилось сообщение об очередном декрете ВЦИК, непосредственно коснувшемся интересов творческой интеллигенции. Основным содержанием правительственного постановления был вопрос о создании государственного издательства. Наряду с монополизацией изданий всех русских классиков объявлялась отмена авторской собственности (см.: Декреты Советской власти. M., 1957. Т. 1. С. 296 – 298). На страницах газеты «Новый Вечерний Час» в начале января 1918 года возникла специальная рубрика «Опрос писателей», в которой возможность высказаться на злободневную тему была предоставлена ведущим литераторам – Д. Мережковскому, А. Куприну, А. Амфитеатрову, А. Блоку, Ф. Сологубу, М. Пришвину и др. А. Чеботаревская заявляла прямо: «Под видом "социализации авторских прав" совершается невежественными демагогами, всячески подольщающимися к толпе, грубейшее покушение на трудовые гроши работников мысли и самое циничное издевательство над правами личности <...> декрет об авторском праве – такая же "поденка", как и прочие произведения гг. комиссаров. Но отвратительно, что они и в этом случае не останавливаются перед искажениями истины, внушая темным массам лживое представление о "буржуях-писателях", купающихся в золоте, тогда как положение писателя в России всегда было, есть, да, по-видимому, и впредь будет одним из самых бедственных и гонимых» (Новый Вечерний Час. 1918. 4 января. № 3. С. 3). В этом контексте памфлет «Вонючая торжествующая обезьяна...» является своеобразным ответом на анкету об авторском праве. О том, что Ремизов сочинил некий текст для рубрики «Ответы писателей», свидетельствует его письмо Ф. Сологубу от 1 января 1918 года: «Звонил Пильский написать ему для В<ечернего> Ч<аса> о декрете, уннчтож<ающем> авторс<кое> право. Пильский сказал мне, что с Вами разговаривал о этой анкете. Я написал, написал и сосед наш Пришвин, Завтра 1/2 9го утра пришлет Пильский ко Пришвину за рукописями...» (ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 3. № 580. Л. 24). Причина, по которой ответ Ремизова так и остался неопубликованным, вероятно, кроется в самом тексте, который по своему характеру приближен к обличительной речи, а по своей политической ориентации – к сугубо антибольшевистскому памфлету, что в принципе не противоречило взглядам редакции «Нового вечернего часа», однако содержание «Вонючей торжествующей обезьяны...» оказалось гораздо шире заявленной темы анкеты. Вариант текста находится также в составе Дневника писателя 1917 – 1921 гг.

С: 534. Вонючая... – Ср. с восклицанием В. Розанова в «Апокалипсисе нашего времени», первые два выпуска которого увидели свет в конце 1917 г.: «Не довольно ли писать о нашей вонючей Революции...» (Розанов В. В. Мимолетное. М., 1994. С. 420).

...торжествующая обезьяна... – Метафорическое восприятие революционного переворота как крушения мира и наступления «последних времен», позволяет увидеть несомненную аллюзию памфлета к Bestia Triumphans – латинскому названию апокалиптического образа торжествующего зла, возникающему в 13-й главе «Откровения святого Иоанна Богослова». Заметим также, что в христианской традиции обезьяна – это figura Diaboli (см.: Janson H. W.

653

Apes and ape lore in the Middle ages and the Renaissance. London, 1952. P. 13 – 27).

C. 534 ...стянутые с растерзанного тобой генерала... – Генерал-майор Николай Николаевич Духонин исполнил после октябрьского переворота должность верховного главнокомандующего Ставки. 8 (21) ноября 1917 года он был отставлен от своих обязанностей лично Лениным и заменен прапорщиком Н. В. Крыленко после того, как 7 (20) ноября отказался выполнять распоряжение Совета Народных Комиссаров о начале переговоров с противником. Духонин мотивировал свое неподчинение тем, что подобные переговоры могут вестись только от имени правительства, которое признано армией и страной (см.. Переговоры со Ставкой // Простая газета для города и деревни. 1917. 10 ноября. № 3. С. 3). На следующий день после приказа CHK на станции Могилев над безоружным генералом революционными солдатами и матросами, которые предварительно установили плакат с надписью: «Революционный трибунал», был учинен зверский самосуд. Трагедия разыгралась в присутствии «главковерха» Крыленко (см.: Главковерх Крыленко // Дело. 1918. 27 января (9 февраля). № 5. С. 1). Подобные расправы стали жуткой «нормой» революционного времени. 10 декабря 1917  г. «Воля Народа» поместила сообщение о самосуде над командующим войсками Туркестанского военного округа генералом Коровиченко (№ 190. С. 4), упоминание о котором вошло в текст «Взвихренной Руси» в качестве иллюстрации к рассказу о извращенном понимании порядка в революционные годы.

...самодовольно нахлобучила французский красный колпак... – Намек на полюбившуюся большевикам и левым социалистам-революционерам аналогию с Великой французской революцией. Ср.: «Вот теперь они принялись читать и цитировать вкривь и вкось "Историю французской революции" Жореса» (Русанов H. С. Жорес и большевистские историки // Дело. 1918. 24 января (6 февраля). № 2. С. 1). Подобный исторический параллелизм стал в правоэсеровской прессе объектом едкой иронии. В статье «Красный гроб» с принципиально значимым подзаголовком – «Слово о том, как доказала Россия, что человек действительно происходит от обезьяны», М  Пришвин писал: «...французская пьеса превратилась в русскую мистерию о происхождении человека от обезьяны, страшную и невиданную миром мистерию, где на тронах сидят обезьяны, а души усопших по черным улицам вихрем носятся в красных гробах» (Воля Народа. 1917. 5 ноября. № 164. С. 1; см. также: Пришвин М. Смех обезьян. Из дневника // Воля Народа 1917. 28 октября. № 156. С. 1). Ф. Сологуб высказался на эту же тему в газете «Петроградский голос»: «Мы поспешили назвать нашу революцию великою и сравнить ее с Великой французской революцией. Но вот видим, что величия в делах наших мало, и революция наша является только обезьяною Великой французской революции» (Сологуб Ф. Крещенье грязью // Петроградский голос. 1918. 6 января. № 4. С. 2). Примечательно, что автор цитирует здесь ремизовское «Слово о погибели Русской Земли»: «вокруг нас "гарь и гик обезьяний", по скорбному слову Ремизова».

...обольстив изголодавшуюся горемычную чернь медовым пряником – посулом мира, хлеба, земли и воли... – Фраза, перекликающаяся с передовицами

654

газет правых эсеров конца 1917 г. («Воля Народа», «Простая газета для города и деревни»), где первые декреты Советской власти назывались лживыми обещаниями, служащими приманками для народных масс.

С. 534. ...исковеркала ты родную русскую речь «главковерхами» и «викжелями»... – Аббревиатуры «главковерх», под которой подразумевалась фигура верховного главнокомандующего, народного комиссара по военным и морским делам H. В. Крыленко и «викжель» (Всероссийский исполнительный комитет железнодорожников) в конце 1917 г. не сходили со страниц прессы (См.: Поход на Викжель. В министерстве путей сообщения // Вечерний час. 1917. 27 ноября. № 1. С. 3; «Приказ» верховного главнокомандующего // Воля народа. 1917. 11 ноября. № 169. С. 4). Орган ЦК партии левых социалистов-революционеров газета «Знамя труда» в этой связи писала: «Рушатся ненавистные устои, и с ними вместе, под самыми их обломками гибнет духовное богатство народное <...> Тускнеет образность русской речи, и слово, лишенное своего художественного значения, низводится до степени простого условного знака» (Петров К. В защиту художественного слова // Знамя Труда. 1918. 4 января (17 января). № 110. С. 2). В качестве примера автор статьи приводил слова «главковерх» и «центробалт».

...твоя обезьянья .морда есть обезьянья морда, а не лик Спасителев, как пыжишься представиться перед простецами и недоумками... – Полемическое указание на неохристианские, «скифские» идеи Иванова-Разумника, который писал в «Двух Россиях»: «За корявыми словами, русской революцией всемирно провозглашенными: "мир без аннексий и контрибуций на основе самоопределения народов4  – только душевно глухой мог не расслышать слов вдохновенных, когда-то провозглашенных миру: "на земле мир, в человеках благоволение"...» (Скифы. Сб. 2. [Пг.,] 1918. С. 201).

...загнала обезьяньей расправой своей... – Всепоглощающая атмосфера насилия и произвола – лейтмотив постоянных газетных откликов конца 1917 – начала 1918 гг. Ср.: «Теория "священного насилия" и практика "беспощадной расправы" приносят свои плоды. <...> А смольные верховники и главковерхи в это время одной рукой подписывают приказы, в которых, захлебываясь, уверяют, что "Россия не хочет и не будет вести войны, что она распускает свою армию", что она и дальше "будет распускать ее", а другой грозят расстрелами без суда и "беспощадной расправой" и подстрекают к новым убийствам несчастных, ослепленных людей» (Долой гражданскую войну! // Дело. 1918. 28 января (10 февраля). № 6. С. 1). Инвективная реплика Ремизова о расправах без суда и следствия пересекается с рядом газетных публикаций, раскрывающих произвол революционных трибуналов. Комментируя директивы Советов по созданию революционных трибуналов, где в качестве мер борьбы с нарушителями «революционного порядка» предлагались «принудительные работы, лишение свободы, высылка за границу и тому под.», – газета «Новый Вечерний Час» с понятным беспокойством отмечала: «Особенно характерны эти последние словечки. Кто определит их содержание?» (H. В революционном трибунале // Новый Вечерний Час. 1917. 9 декабря. № 11. С. 4). Тема расправ в тексте Ремизова сопряжена с темой тюремного застенка как одной из форм большевистского террора. Очевидно, что документальным источником этого

655

мотива могли послужить не только арест гр. С. Паниной, арест и убийство А. И. Шингарева и Ф. Ф. Кокошкина в конце ноября 1917 – начале января 1918 года, но и арест M. М. Пришвина в составе редакции «Воля Народа», под которым он находился со 2 по 17 января 1918 г. (См.: Пришвин М. Капитан Аки // Воля страны. 1918. 26 января. № 5. С. 2; а также редакционные статьи газеты «Воля народа», начиная от 5 января 1918 г.; после ареста – «Воля страны»), В этом смысле примечательны наблюдения, сделанные Пришвиным в пересыльной тюрьме, откуда он писал Ремизову 3 января 1918 г.: «Дорогой Алексей Михайлович! арестовали нас кучей: (и Розов тут!) и тот некий, который пришел купить Волю Народа. Из этого заключаю, что должны ж выпустить; но, говорят, что может быть сидение будет и долгое. <...> у меня отобрали портфель со многими рукописями (и Вашими) <...> Я требовал портфель со стихами и согласно с говорившими: я – член Учр<едительного> Собр<ания>, говорил: ,,А я русский писатель!" На это получил ответ – после 25-го октября это не считается!" <...> мне кажется <...>, что тюремное сидение есть точное изображение тому состоянию духа, которое мы все испытываем теперь дома» (Письма M. М. Пришвина к А. М. Ремизову / Вступ. статья, публикация и примечания Е. Р. Обатниной // Русская литература. 1995. № 3. С. 194).

С. 534. ...к той темной до-ярославовой поре истории нашей... – При великом князе киевском Ярославе Мудром (ок. 978 – 1054) Древняя Русь получила «Русскую правду» – первый свод государственного права.

С. 535. ...нищая духом... – Выражение «нищие духом» в Евангелии относится к людям, сознающим скудость своей духовной жизни и обретающим духовное богатство в Царстве Божием (Лк. 6, 20–21); у Ремизова оно связывается исключительно с бездуховным настоящим.

Весь сыр-бор загорелся из-за Михайловского. – В начале января 1918 г. обсуждался декрет о монополизации наследия писателей-классиков и одним из первых – наряду с Некрасовым, Тургеневым и Салтыковым-Щедриным – назывался H. К. Михайловский. См.: Монополизация русских писателей // Новый Вечерний Час. 1918. 2 января. № 1. С. 4.

...говорил о правде – истине и справедливости. – Согласно учению Михайловского социолог ищет пути к осуществлению должного, или правды-справедливости, в отличие от естествоиспытателя, который удовлетворяется правдой-истиной.

656