Стр. 13. – Кострома – игра. Выбирают Кострому или кто-нибудь из взрослых разыгрывает Кострому, остальные берутся за руки, делая круг. В середку круга сажают Кострому и начинают ходить вкруг нее хороводом. Из хоровода кто-нибудь один (коновод или хороводница), а не все, допытывает у Костромы, что она делает? Кострома отвечает. – Кострома делает все, что делает обыденно: Кострома встает, умывается, молится Богу, вяжет чулок и т. д. и, как всякий, в свой черед умирает. И когда Кострома умирает, ее с причитаниями несут мертвую хоронить, но дорогой Кострома внезапно оживает. Вся суть игры в этом и заключается. Окончание игры – веселая свалка.
Похороны Костромы, как обряд, совершался когда-то взрослыми. В Русальное заговенье на Всесвятской неделе (воскресенье перед Петровками) или на Троицу и Духов день делалось чучело из соломы и с причитаниями чучело хоронилось – топили его в реке или сжигали на костре. Кострому изображала иногда девушка, ее раздевали и кушали в воде. В Купальской обрядности рядом с куклой-женщиной (Купало, Марина – Марена) употреблялась и мужская кукла (Ярило, Кострома, Кострубонько) Миф о Костроме-матери вышел из олицетворения хлебного зерна: зерно, похороненное в землю, оживает на воле в виде колоса. См. Е. В. Аничков, Весенняя обрядовая песня на Западе и у славян. СПб., 1903–1905.
Стр. 13. – Кострома – костерь – жесткая кора конопли, костер.
Стр. 13. – Лепуны-щекотуньи – прозвище детворе. Лепуны – лепетать, лопотать: лепает – говорит кое-как.
Стр. 13. – Чувыркают-чивикают – воробьиное щебетанье. В песне говорится:
Как на крыше, на повети, Воробей чувыркал...
Стр. 14. – Бросаются все взахлес – один за другим безостановочно. Наседая, вцепляются в Кострому удавкой, – так, что ей уж никакими силами не выбраться из петли детских рук.
Стр. 15. – Проходят калиновый мост – калина – символ девичьей молодости; ходить по калиновому мосту – предаваться беззаветному веселью. «Ой, нагнала лета мои на калиновом мосту; ой, вернитеся, вернитеся хоть на часок в гости!»